В 1997 году издательство ЮНЕСКО выпустило в четырёх томах статьи о ста выдающихся педагогах мира, которые оставили свой след в образовательной мысли. Из российских и советских мыслителей там названы Константин Ушинский, Лев Толстой, Лев Выготский, Павел Блонский — и, конечно же, феноменальный Антон Макаренко, новатор и экспериментатор воспитания. В нашу эпоху о системе воспитания Макаренко снова спорят. Но главное — его опыт и наследие до сих пор изучают в разных странах мира.

Главные книги Макаренко: «Педагогическая поэма», «Книга для родителей», «Методики организации воспитательного процесса», статья «Педагоги пожимают плечами».

Макаренко окончил  среднюю школу, а после чего — одногодичные педагогические курсы, и пошёл в железнодорожную школу преподавать.

 В нашей стране следствием Первой мировой войны, революции и Гражданской войны стало огромное количество беспризорных детей и подростков. Они объединялись в настоящие банды и превратились в серьёзную угрозу. В 1920 году власти приняли решение собирать беспризорников с улиц и определять в специальные воспитательные колонии под обидным названием «для морально дефективных детей» («Нет дефективных детей, есть дефективное отношение к ним», — сформулирует потом Макаренко). Причём ресурсов — ни материальных, ни человеческих — на надлежащее укомплектование этих заведений, конечно, не хватало, так что предложение - возглавить подобную колонию вряд ли можно было воспринять с восторгом как блестящую карьерную удачу.

Именно такое предложение получил 32-летний Антон Макаренко — и принял его. Новоиспечённый начальник колонии по своей инициативе назвал её именем любимого писателя — Максима Горького — и создал буквально с нуля, пытаясь и быт обустроить, и найти контакт не просто с трудными, а с откровенно опасными подростками. И не только найти контакт, но и подготовить их к жизни в нормальном обществе.

Даже в самое трудное и бедное время — на первом этапе становления колонии — всё равно находили возможности для культурного развития. «Вечерами в спальнях мы часто устраивали общие чтения. У нас с первого дня образовалась библиотека, для которой книги я покупал и выпрашивал в частных домах», — писал Макаренко в «Педагогической поэме».

В отношении воспитанников колонии действовал принцип сожжённой биографии — их тёмное прошлое полностью игнорировалось. Макаренко даже просил не присылать ему с новыми воспитанниками их личные дела. Прошлое ритуально сжигалось вместе с одеждой, в которой поступал новенький. Это символизировало переход в новую жизнь, шанс стать совершенно другим человеком.

Макаренко понимал, что никакой готовой педагогической теории для его задач нет, а значит, её придётся «извлечь из всей суммы реальных явлений, происходящих на глазах». И ему это удалось. Его воспитанники, ребята с уличным и криминальным прошлым, пережившие большие жизненные испытания в лихолетье, социализировались и адаптировались к нормальной жизни — шли работать, а самые способные даже поступали учиться на рабфаки. Словом, не возвращались к криминальному прошлому.

При жизни Антон Макаренко прославился, прежде всего, как писатель, автор «Педагогической поэмы» и других художественных произведений. Только после смерти о нём заговорили как о великом, а потом и величайшем советском педагоге, стали всерьёз изучать его опыт, появилось понятие «макаренковедения». После Великой Отечественной войны его концепцией коллективного воспитания заинтересовались в странах социалистического мира, а лет десять спустя — и в капиталистических тоже.